[ предыдущая статья ] [ следующая статья ] [ содержание ] [ "Санкт-Петербургские Ведомости" ] [ поиск ] Санкт-Петербургские Ведомости No 114(1788), 23 июня 1998

"Смертельный" бизнес
Похоронный сервис становится для государства "черной дырой", а для его сотрудников _ золотой жилой Кладбищенский "мед"

Чем глубже погружаешься в проблемы криминализации петербургского похоронного бизнеса, тем сильнее ощущение, что бьешь киркой в промерзлую землю _ "докопаться до талого", как выражаются землекопы, почти невозможно. Еще бы _ этим, по имеющимся у автора данным (скорее всего, неполным), занимаются сейчас 9 следователей следственного управления ГУВД, один _ в горпрокуратуре, сотрудники УЭПа, "убойного" отдела ГУВД и двух отделов РУОПа. И результат "на гора" выдать пока никто не спешит. Слишком страшен и непомерно тяжел на подъем этот фантастический клубок: загадочные убийства (ни одно из которых не раскрыто до сих пор), жесточайшие избиения, исчезновения людей, уходящие "в никуда" гигантские деньги...

Казалось бы, как нормальному человеку жить в этом кладбищенском "осином гнезде"? Бежать бы куда глаза глядят. Тем более что рядом _ человеческое горе, страдания, слезы. И так _ изо дня в день, из года в год. К тому же _ постоянный страх: не знаешь уже, чего больше бояться _ милицейских проверок или бандитских разборок. Но добровольно никто не уходит. Все держатся за свои места руками и ногами. Даже те, кого избивали железными прутьями, ломая кости, и возили в багажнике машины с мешком на голове, кто побывал в реанимации и тюремной камере. Будто медом там намазано, в этой "похоронке".

Собственно, так оно всегда и было. Тот, кому "посчастливилось"

сталкиваться с этой сферой в прежние времена, провожая в последний путь своих близких, навсегда сохранит воспоминания о сонме небритых личностей, которым приходилось на каждом шагу совать "десятки". Сейчас все делается гораздо более цивилизованно. Большую часть денег берет с клиента само государство, закладывая их в перечень обязательных услуг (то самое предложение, от которого невозможно отказаться).

Но "небритые личности" (многие из которых, кстати, вид имеют весьма цивильный, говорят по радиотелефонам и ездят на иномарках) все равно возьмут свое. Оселок кладбищенского бизнеса прост, как правда: обратно с кладбища еще ни один покойник не уехал. Это значит, что те, кого настигла беда, согласились на все условия и заплатили столько, сколько от них потребовали. Стоя у гроба, люди не торгуются. Вот это и есть желанный "мед". А тот, кому он покажется с горчинкой, пусть ищет ремесло поспокойнее.

Кровавый передел В светлой памяти дорыночные времена все было очень просто. Полученные "с земли" деньги делились строго по подчиненности. Свою "долю малую" в конвертиках получали начальники всех рангов похоронной службы, вплоть до первого лица (собиравшие и носившие "дань" старые работники говорят об этом сегодня совершенно спокойно). С началом "великой криминальной революции" ситуация, естественно, изменилась. На золотую кладбищенскую жилу положили глаз "братки". Многие из которых, кстати, на "похоронных хлебах" и взошли. К тому времени небезызвестный Костя Могила, когда-то землекоп Южного кладбища, а ныне один из лидеров "бандитского Петербурга", уже расстался с лопатой и вышел на "оперативный простор" в империи Малышева. Бывшие же его собратья по ремеслу оказались в стане "казанских", прибравших к рукам похоронный бизнес.

Руководил "казанцами" Артур Кжижевич, ныне пребывающий в местах не столь отдаленных. Для сбора "дани" с кладбищ им были назначены "кустовые". А директором похоронного ведомства (носившего тогда название СПБО) стал некогда подрабатывавший на Южном кладбище Николай Петрашкевич, которого "братки" откровенно объявили своим. Именно к этому времени относится создание стачечного комитета, отрядов самообороны, демонстрации работников "похоронки" у Смольного с гробами. Делиться доходами с "казанцами" никто не хотел. Однако "братки" шутить не собирались. Серия безжалостных избиений лидеров движения протестующих быстро усмирила.

Но "шальные" деньги "казанцам" счастья не принесли. Один за другим бесследно исчезают двое сборщиков "дани" Ковалевского кладбища.

На Южном двоих "кустовых" просто убивают _ одного расстреляли в упор прямо в конторе кладбища, другого в собственном дворе подорвали начиненной гвоздями бомбой. При невыясненных обстоятельствах погиб на охоте и сам Петрашкевич. Арест Кжижевича позиции "казанцев" несколько ослабил. А после того как из двоих пришедших ему на смену лидеров один был убит, а второй оказался в "Крестах", группировка, как уверяют специалисты, практически выпустила бразды правления из рук. А к "похоронке" присматривается одна из крупнейших в городе похоронных фирм.

Параллельно (и, как считают знающие люди, по единому, заранее кемто разработанному плану) со сменой власти бандитской в похоронном ведомстве шла замена власти официальной. Убитого Петрашкевича в кресле начальника СПБО (а потом СПГБП) сменил Борис Макутов. Вскоре он ушел на повышение в комитет по потребительскому рынку и уже на этом посту чудом избежал смерти _ в окно его квартиры бросили гранату. Ему на смену пришел Валерий Ларькин, вскоре сам оказавшийся за решеткой (ныне он отпущен под подписку), за ним _ Константин Монахов, спустя короткое время тоже угодивший под следствие.

Из всех действующих лидеров несменяемым (хотя также не избежавшим покушения на свою жизнь) все эти годы оставался один человек, по неофициальным данным являющийся "папой похоронки". Всю жизнь проработавший санитаром морга, ныне он _ просто пенсионер, возглавляющий крупный кооператив по производству гробов (когда-то он был в этой области монополистом, но теперь, по имеющимся сведениям, его сильно потеснили).

"На земле" его считают ставленником бандитов, а руководители похоронного ведомства убеждены, что он вхож в любые двери, вплоть до губернаторского кабинета. В приватных беседах "папа" любит рассказывать, что встречается с губернатором... на заседаниях Федерации велоспорта и там решает любые вопросы. В том числе и кадровые. Этому можно было бы и не верить, если не знать, что нынешний директор СПГБП Вячеслав Вичиков, никогда до этого никакого отношения к "похоронке" не имевший, _ мастер по велоспорту, когда-то катавшийся с "папой" в одной сборной.

Встреченный мною в коридоре следственного управления, "папа" сначала дал свое согласие на беседу, но потом передумал и "нырнул в тину". Надо думать, ему есть что скрывать.

Кого люблю, того кормлю В эпоху рыночной экономики деньги в конвертах уже не носят (или, по крайней мере, делают это гораздо реже). Как уверяют сотрудники правоохранительных органов, схема обогащения, действовавшая на всех "этажах" похоронного ведомства (в том числе и на самом верхнем, за что и привлекаются к ответственности его бывшие руководители) была предельно проста.

Средства перечислялись в коммерческие фирмы по договорам подряда на выполнение каких-либо работ. Стоимость работ непомерно завышалась, а частенько они и вовсе не выполнялись. Фирмы-подрядчики же сплошь и рядом оказывались "липовыми". Прелесть ситуации заключалась в том, что все выплачиваемые деньги были бюджетными (до последнего года СПГБП прибыли не имело), то есть практически гарантированными. Каждому понятно, что ни при каких условиях "похоронку" город без средств не оставит. Более того, есть весьма серьезные основания полагать, что те, кто сидели у финансового "краника" наверху, тоже внакладе не оставались...

Разумеется, без взаимодействия с коммерческими структурами сегодня не обойтись. Но по поводу того, каким образом выбирать партнеров, сегодня в СПГБП разгорелись нешуточные споры. С одной стороны выступают люди "с земли" _ создатели независимого профсоюза работников ритуальных услуг. Они уверены, что предпочтение нужно отдавать собственным (то есть по преимуществу из своих же рабочих) структурам _ и дешевле обойдется, и контролировать качество легче, и деньги не будут уходить на сторону. С другой стороны, руководство СПГБП, которое вообще не считает нужным кому-то объяснять причины своих симпатий и антипатий. Можно, конечно, "выдать" и тем и другим _ дескать, понятно, изза бюджетного "пирога" передрались. А можно копнуть и поглубже.

_ Смотрите, что делается, _ возмущенно говорит начальник Спеццеха # 3 (фактический директор Южного кладбища) Анатолий Нечаев. _ Еще при Монахове заключается договор с фирмой "Агродеталь" на строительство водопровода на Южном кладбище. Стоимость работ оценена в 343 миллиона рублей. Приходит Вичиков _ и на эти же работы заключается договор с фирмой "Асстрой" уже на 508 миллионов. Строители получают аванс, деньги на материалы, работы начинают с грубейшими нарушениями, а потом и вообще исчезают _ ни водопровода, ни денег. Мы предлагали большую часть работ сделать своими силами, но нас просто не захотели слушать.

И таких примеров _ масса!

Увы, на длившейся почти 5 часов встрече представителей Южного кладбища с руководителями СПГБП последние на аргументы Нечаева вразумительного ответа не дали...

Что же касается водопровода на Южном, то он действительно превращается в проблему серьезнейшую. Большая часть территории крупнейшего в Европе кладбища практически лишена воды _ люди носят ее за 2-3 километра. Проложенные 28 лет назад трубы дышат на ладан. Над ними уже накопаны могилы, и когда несколько лет назад труба лопнула, гробы стало вымывать из земли. Пришлось проводить экстренную эксгумацию. И подобное может повториться в любую минуту.

На втором же из двух открытых кладбищ города _ Ковалевском, как свидетельствует замначальника Спеццеха # 1 Олег Скрыдлов, ситуация еще хуже. Водопровода нет вообще, на новых участках нет даже дорог и дренажа. Нет административно-бытового корпуса, зато нашлись 156 миллионов "старыми", чтобы залить гудроном крышу пустующего недостроенного здания, находящегося за территорией кладбища.

Вымогатели крупным планом Несмотря на то что в СПГБП регулярно составляются планы освоения новых участков и, как говорят, даже выделяются на это деньги, весьма дорогостоящие работы по подготовке территории к новым захоронениям землекопы производят за свой счет. Вернее, за счет клиентов, которых "стригут" так же, как и во все времена. На это, по подсчетам Нечаева, уходит треть получаемого "навара". Вторая треть уходит на ремонт техники, приобретение оборудования, которыми "контора" снабжает из рук вон плохо. И лишь оставшуюся треть землекоп кладет себе в карман. Много?

Но вот, что называется, красноречивые цифры. Выкапывание могилы официально стоит клиенту 235 рублей, из них в зарплату землекопу идет лишь 37. Установка цоколя _ 41,05 рубля, землекопу _ 2,87 рубля. Не слишком ли велики накладные расходы для работ, выполняемых на свежем воздухе с одной лишь лопатой или ломом? Еще разительнее цифры по установке памятников. К примеру, если он весит от 500 до 1000 килограммов, из 670 рублей установщику положено лишь 137,45. По КЗоТу, кстати, более 50 кг поднимать он не имеет права. Но приспособлений никаких ему сроду никто не давал. Как он будет поднимать тяжеленный камень и тащить его между могил, никого не интересует. Естественно, он позовет товарищей и, разумеется, должен будет потом разделить с ними эту более чем скромную сумму. Надо ли говорить, что реальная плата будет совершенно другой. Действующая система, таким образом, просто ЗАПРОГРАММИРОВАНА на криминал. И это при том, что в 15 из 19 должностных инструкций работников кладбища человек специально предупреждается об ответственности за вымогательство.

_ Мы хотим работать честно, _ заявили на недавней пресс-конференции в Доме журналистов руководители независимого профсоюза работников ритуальных услуг. _ Нам надоело бояться. Но для этого у нас должна быть возможность зарабатывать свои деньги законно.

Руководители СПГБП тоже уверяют, что хотят работать честно. Но общего языка с "бунтовщиками" до сих пор почему-то не нашли. И даже доказали, что их _ меньшинство. На недавней конференции трудового коллектива СПГБП нарушителей спокойствия подвергли гневному осуждению.

Как и следовало ожидать, кладбищенское "болото" очень многих устраивает.

Михаил РУТМАН P.S Когда материал готовился к публикации, стало известно об очередной реорганизации в СПГБП, в результате которой один из главных "бунтовщиков" А.М.Нечаев оказался смещен со своей должности. Южным кладбище он больше не руководит _ в его ведении теперь несколько закрытых кладбищ и мемориальных