[ предыдущая статья ] [ следующая статья ] [ содержание ] [ "Санкт-Петербургские Ведомости" ] [ поиск ] Санкт-Петербургские Ведомости No 81(1755), 30 апреля 1998

Общество недовольных
Российское общество можно назвать обществом недовольных. Массовость недовольства из года в год подтверждают социологические опросы.

По данным опросов Всероссийского центра изучения общественного мнения, в 1993 _ 1997 годах доля людей, считающих, что все не так плохо и можно жить, почти никогда не превышала 11 процентов. Доля уклонившихся от ответа _ 5 процентов. Остальные 80 _ 85 процентов приходятся на долю недовольных и неудовлетворенных.

Известный российский социолог Леонид Гордон взялся исследовать природу этого недовольства, выяснить его причины и возможные последствия. Этому посвящена его статья под названием "Недовольное общество", предназначенная для журнала "Полис" .

Гордон пишет, что "бывают эпохи, когда большинство ощущает жизнь как некоторую нормальность, в которой есть черные и белые стороны, в общем она устроена правильно. И бывают ситуации, когда большинство ощущает, что что-то в жизни не так, что "социальные ботинки" сидят неудобно. Народное большинство не ощущает нынешнюю жизнь уже, вероятно, лет 5 _ 10 как некоторую нормальную, правильную, хорошую, справедливую. Этот факт связан с громадной переменой жизни, которая происходит в нашем обществе последние десять лет.

По сравнению с концом 80-х годов у большинства людей ухудшилось питание, произошел откат до уровня 70-х годов. Тогда нам совсем не казалось, что мы недоедаем. Но одно дело, когда мы пришли в 70-е годы из голодных 40 _ 50-х годов, и другое, когда мы скатываемся к 70-м годам из гораздо более "продвинутых" 80-х годов. В 80-е годы у нас в общем сложился такой мясо-молочный тип питания вместо хлебно-селедочнокартофельного, который был в 40 _ 50-е годы. Сейчас у нас _ откат к полухлебно-картофельному питанию, хотя многое переменилось: бананы, как и во всем мире, стали в общем такой же дешевой вещью, как картошка.

Разрушилась привычная система отдыха, проведения отпусков, выходных дней и так далее. У нас существовали приличная система детского отдыха, связанная с пионерскими лагерями и выездами детских садов на дачи, довольно убогая система домов отдыха и так называемого "дикарского" отдыха на юге. Но все-таки десятки миллионов людей этими системами пользовались. Это все разрушилось. Ухудшились возможности поездок на пассажирском транспорте, больше беспорядка в привычных нам системах здравоохранения и образования.

Питание ухудшилось у большинства, а одежда у большинства улучшилась, улучшилась обеспеченность предметами длительного пользования: телевизорами, холодильниками, стиральными машинами, автомобилями. Сейчас у нас примерно 30 процентов семей имеют личные автомашины. Происходит массовая телефонизация. Сегодня телефоны имеют 40 _ 50 процентов населения, а ведь еще десять лет назад в провинциальной России телефон был необычайной редкостью. Огромные сдвиги _ в свободном выезде за границу. И, наконец, такая нематериальная, но от этого не менее значимая вещь, как свобода. Все-таки мы в самом деле можем читать и говорить все, что мы хотим.

Примерно 15 _ 20 процентов населения, если говорить о материальноэкономической стороне дела, улучшили свою жизнь за последние десять лет. Примерно у 25 _ 30 процентов населения во всех отношениях жизнь ухудшилась, они не приспособились к новому миру. И у большинства _ 50 _ 60 процентов _ произошел чрезвычайно сложный, противоречивый процесс.

Эта противоречивая ситуация психологически ощущается большинством как изменение жизни к худшему. У человека в общем преобладает недовольство и тогда, когда одни стороны жизни у него ухудшаются, а другие улучшаются. На выходе первоначально настроение получается одинаковое и у тех, у которых все ухудшается, и у тех, у которых одни стороны ухудшаются, а другие улучшаются. И в некоторой степени у тех, у которых все улучшается, тоже есть ощущение неправильности жизни, потому что они рядом видят то большинство, у которого жизнь не слишком хороша.

И еще одно обстоятельство угнетает большинство россиян _ это непривычность складывающейся ситуации, в особенности непривычность дифференциации общества. Иногда эту сторону дела изображают таким образом, что раньше у нас все были равны и никакой дифференциации не было, а теперь появляется дифференциация. Это неверно. Огромные неравенства существовали в советском обществе. Но эти неравенства были сравнительно привычны. Всем казалось естественным, что члены ЦК, политбюро, министры имеют дачи, особые поликлиники, особые магазины. К тому же прежняя власть умело, тщательно и сознательно секретила, скрывала эти неравенства. Сегодня не возникла дифференциация, сегодня изменился ее тип. Если раньше дифференциация в основном определялась должностью, положением в номенклатуре, то теперь она определяется главным образом деньгами.

Представление о том, что достаточно обеспечить экономический рост и это приведет к удовлетворению большинства, мне кажется упрощением.

Такой рост, конечно, благотворно скажется на народном настроении, но само по себе начало этого роста приведет не к тому, что недовольство сменится довольством, а к тому, что бурное недовольство, ощущение, что терпеть невозможно, сменится пассивным недовольством и ощущением, что что-то не так устроено.

Радио "Свобода"