[ предыдущая статья ] [ следующая статья ] [ содержание ] [ "Санкт-Петербургские Ведомости" ] [ поиск ] Санкт-Петербургские Ведомости No 167(1592), 30 августа 1997

Рыцарь книги
"Я знал одной лишь думы власть, одну, но пламенную страсть". Так, словами поэта, имел все основания сказать о себе Николай Александрович Рубакин. Предмет его страсти был самый возвышенный _ книга. Ей он служил верно и преданно всю свою долгую, восьмидесятипятилетнюю жизнь. В 1875 году тринадцатилетний юноша, ученик реального училища, "подбил"

свою мать купить на полсотни рублей 600 книг и открыть в Петербурге, на углу Садовой и Большой Подьяческой, публичную библиотеку. Через 20 лет эта библиотека с 60000 томов стала крупнейшим частным собранием России.

Будущий знаменитый книжник 135-летие со дня рождения которого мы отмечаем в этом году, начал свою деятельность с того, что составил для библиотеки каталог, который включал в себя 1500 книг и 26 журналов. А в 16 лет, начитавшись серьезных книг из семейной библиотеки, напечатал первую научно-популярную статью "О боготворении животных".

Решив посвятить жизнь служению книге, Рубакин отказался от всего, что не имело к ней отношения. Никогда не брал в рот спиртного, пренебрегал любыми играми, считал даже расточительством тратить время на театр, презирал танцы, да и вообще всякое праздное времяпровождение.

Не стоит думать, что рубакинская библиотека была доходным предприятием. Наоборот, плата была ничтожной, а наименее обеспеченные читатели вовсе освобождались от взносов. Расходы по комплектованию, по найму квартиры и обслуги, по оплате переплетчиков _ все покрывалось литературными гонорарами самого Рубакина. Достойно изумления, как мог один человек писать сотни научно-популярных статей, ведать отделами в издательствах, переписываться с сотнями, тысячами читателей, да еще вдобавок руководить десятками библиотек, не считая собственной.

Мало того, идя навстречу инициативе группы учительниц, он организовал в 1892 году при своей библиотеке "Подвижной музей учебных пособий" _ учреждение оригинальное, единственное в России, а быть может, и за ее пределами. Все экспонаты _ по минералогии, ботанике, зоологии, физике, _ выдавались напрокат школам, как библиотечные книги.

Хотя научно-популярные книги Рубакина нельзя впрямую назвать революционными, но все они пропагандировали новейшие достижения естественных наук, рассказывали о современных направлениях философской, политико-экономической мысли. Это вызвало подозрения у обскурантов. Один из идеологов черносотенного "Союза Михаила Архангела" взывал: "Рубакин _ чистейший безбожник и анархист... Каким образом его книга "Среди тайн и чудес", составленная для детей школьного возраста, разрешена к печати и распространению?".

...В понятия "книга", "литература" Рубакин вкладывал не только труд автора в том виде, который он получает при выходе в свет, но и весь дальнейший процесс жизни книги среди читателей. С этой целью Рубакин тщательно изучал читательские формуляры, рассылал сотни анкет.

В итоге многолетнего изучения психических типов читателей Рубакин разработал оригинальную теорию, названную им "библиопсихологией". Это явилось попыткой создать науку, всесторонне охватывающую проблемы чтения, классифицировать типы читателя и типы книг. В Швейцарии, куда Рубакин переселился еще до революции, он создал и возглавил Институт библиопсихологии.

Академик И. П. Павлов, непререкаемый авторитет в науке о высшей нервной деятельности, писал ему: "Чрезвычайно обрадован, что наши лабораторные труды оказались полезными для такого великого культурного дела, как взаимодействие книги и читателя... Конечно, важнейшим пунктом в библиопсихологической работе является квалифицирование и констатирование психических явлений. А это представляется мне в высшей степени трудным делом... но все должно преодолеть и наше и Ваше исследовательское усердие..."

Из множества начинаний Рубакина по крайней мере одному его труду суждена долгая жизнь. Это фундаментальное издание библиографически-описательного жанра "Среди книг" (1911 _ 1915). Если бы Рубакин ничего больше не создал, ему было бы обеспечено почетное место в истории русской культуры. Для этого издания Рубакину пришлось изучить, как он сам признавался, не менее 60 тысяч книг. Три объемистых тома большого формата, набранные мелким, убористым шрифтом, остаются до сих пор единственным в своем роде "опытом обзора русских книжных богатств в связи с историей научно-философских и литературно-общественных идей", как значится в подзаголовке. "Более полного сводного указателя русской книги нет, поэтому труд Рубакина сохраняет свое значение и в настоящее время" _ так сказано в фундаментальном обзоре русских библиографических изданий РНБ.

Согласно завещанию Рубакина все 100 тысяч томов его швейцарской библиотеки _ одного из богатейших в мире частных собраний _ были безвозмездно переданы Ленинской библиотеке.

Между прочим, свою первую петербургскую библиотеку, еще более обширную, Рубакин, уезжая в Швейцарию, презентовал бесплатно "всему петербургскому населению" в лице петербургского отдела "Всемирной Лиги образования". Увы, ее постигла печальная участь: после революции она оказалась в ведении Губполитпросвета Петроградской губернии, который ее рассеял.

В 1948 году урна с прахом рыцаря книги была, по его завещанию, перевезена в Москву и захоронена на Новодевичьем кладбище. Там на каменной книге выгравирован жизненный девиз Рубакина: "Да здравствует книга _ могущественнейшее орудие борьбы за истину и справедливость!".

Семен ОСОВЦОВ