[ предыдущая статья ] [ следующая статья ] [ содержание ] [ "Санкт-Петербургские Ведомости" ] [ поиск ] Санкт-Петербургские Ведомости No 198(1871), 24 октября 1998

Кто поведет российский поезд в 2000 году,
или Почему так тесно в левоцентристском "вагоне"

В последний месяц российская политическая действительность пополнилась одним очень примечательным явлением. Ряд политиков, причем первого эшелона, во всеуслышанье заявили не только о своей приверженности к левоцентристским идеям, но и готовности возглавить широкое левоцентристское движение. Один ехидный московский обозреватель не без основания сравнил столпотворение в левом центре с толкучкой в вагоне метро в час "пик".

Здесь теснятся и Лужков с Селеневым, и Бабурин с Николаевым, не говоря уж о штатном левоцентристе Зюганове. Это тем более примечательно, что центризму вообще, да и его левой разновидности в частности в истории нашей страны никогда не везло.

По большому счету политический центризм никогда не был ни властителем дум российской властной элиты, ни магистральным направлением политической жизни, а его идейные лидеры так и не стали в конечном итоге лидерами общественного сознания большинства населения.

Плеханов и его последователи проиграли большевикам в семнадцатом году. Бухарин не справился со Сталиным в 30-е годы. Горбачев был свергнут Ельциным в 90-е.

Конечно, масштабы личностей, с которыми в российской истории в той или иной степени связаны понятия центризма, различны, как различны и причины их поражения. Но факт остается фактом: по большому счету историю нашей страны в ХХ веке направлял радикализм.

Немного о теории Но чтобы разобраться и понять, почему это происходило, мы должны прежде всего определиться в терминах хотя бы схематично.

Понятие центризма соотносится с понятием социал-демократии. Иногда даже одно понятие подменяется другим, но это не всегда точно. Социал-демократия _ это обязательно центризм, а вот центризм присущ не только социал-демократии. Эти понятия соотносятся как форма (центризм) с содержанием (социал-демократия).

Компромисс, переговоры, постепенность, реформизм _ суть центризма. Защита интересов лиц наемного труда, борьба за социальную справедливость, активная регулирующая роль государства _ краеугольные камни социал-демократии. Взвешенное сочетание того и другого в политике и экономике и образует явление, которое на Западе называют социал-реформизмом.

Россия всегда была беременна идеей справедливости, но точно так же она была всегда поражена бациллой радикализма. Сразу и сейчас, быстро и непременно все разом. Наша трагедия в том, что объединение того и другого в единое целое зачастую приводит к перерождению общей идеи.

Радикализм является столь сильнодействующим компонентом, что доводя дело до абсурда, он в состоянии победить любую идею. Кстати совершенно независимо от того, будет ли это идея социальной справедливости или свободного предпринимательства.

Революционные преобразования, коренная ломка до основания могут быть оправданы, если нет другого эволюционного пути. Поэтому радикализм большевиков был неизбежен и оправдан в той безвыходной ситуации, в которой Россия оказалась в 1917 году.

Радикализм же гайдаровских реформ нельзя оправдать экономической и политической ситуацией начала 90-х годов. Степень этих кризисов совершенно различна. Семь лет назад страна имела возможность эволюционного перехода в новое качество с сохранением всего положительного, что было накоплено за 70 лет Советской власти.

Но форма опять победила содержание.

Немного о практике Сегодня стало очевидно, что либерально-радикальные преобразования завели страну в тупик. Тупик экономический, социальный, идейный.

Это некая отправная точка, с которой можно начать движение вперед или назад, вправо или влево. Можно высказать оптимистическую гипотезу, что это будет путь эволюционный по форме и социал-демократический по содержанию.

Думается, что сейчас настал тот момент, когда страна готова выйти наконец-то, на магистральный путь, по которому уже давно идут развитые западные страны.

Впрочем, скептики могут заметить, что мысль создать движение левого центра не нова. Вспомните 1994 год, парламентские выборы, блок Ивана Рыбкина и его бесславный конец. Но тогда был ряд причин, похоронивших этот замысел.

Прежде всего, сам народ в то время имел еще запас терпения и веры во власть и ее курс. Идею левого центризма большинство рассматривало как антиоппозиционную, насаждаемую искусственно сверху властью, которая хотела бы иметь игрушечного противника.

Однако даже не имеющая осознанной поддержки снизу, идея могла бы быть поддержана, если бы тот же левый центр возглавила популярная, харизматическая личность. Вялый Иван Рыбкин для этой роли был явно не готов.

Не забудем и то, что правящий режим четыре года назад сделал ставку на "нашдомовцев" во главе с Черномырдиным, чем полностью оттолкнул от левоцентристов региональную элиту, а сами "рыбкинцы" так и не смогли договориться о сотрудничестве ни с КПРФ, ни с профсоюзами.

Если теорию объединить с практикой Конечно же, нынешняя ситуация совершенно иная, чем четыре года назад. Если тогда идея левоцентристского движения была не только искусственной, но и преждевременной, то ныне она реальна и своевременна.

Во-первых, радикал-либералы и примкнувший к ним Черномырдин себя полностью дискредитировали. Народ объективно качнулся в левую сторону, но тем не менее очередные революционные потрясения большинство россиян не приемлет, а требует лево-, по сути, центристской политики. Кстати, об этом свидетельствовали недавние события 7 октября.

Во-вторых, правящая экономическая и политическая элита осознала наконец, что радикально-рыночный эксперимент не удался и его нужно постепенно исправлять, используя для этого "социал-демократическое лекарство".

Ну и в-третьих, социал-демократические идеи могут сегодня реально превратиться в идеи власти, а левоцентристская коалиция _ в партию власти. Вполне возможно, что это будет новое лицо нового режима.

Так что в том, что левый центр начинает напоминать вагон метро в час "пик" нет ничего удивительного. С большой долей уверенности можно сказать, что именно в этом вагоне едет будущий машинист, которому в 2000 году предстоит повести российский поезд вперед. Остается лишь открытым вопрос, кто станет этим машинистом? Но это, как говорится, совсем другая история.

Александр КАЗАРАГИН