[ предыдущая статья ] [ следующая статья ] [ содержание ] [ "Санкт-Петербургские Ведомости" ] [ поиск ] Санкт-Петербургские Ведомости No 100(1774), 30 мая 1998

Прав ли был Маркс, ругая капитализм?
Было время, когда имя этого человека произносилось у нас только в сопровождении эпитетов типа "величайший", "гениальный" и т. п. Теперь все круто изменилось. Одни называют его фантазером, другие утверждают, что он был прав по отношению к капитализму XIX века, который теперь благодаря эволюции освободился от пороков прошлого. Анализ наших учебников по общественным дисциплинам показывает, что многие как бы списали Маркса за ненадобностью. Между тем прагматичная западная общественная мысль продолжает изучать классика, раздел "Марксизм" можно найти в программах ведущих университетов Европы и Северной Америки.

Кто же прав _ мы или они? Пора ли сдавать Маркса в архив или, наоборот, продолжать изучать, пытаясь найти что-то новое, помогающее оценить наше сегодняшнее настоящее.

Разумеется, в рамках газетной статьи невозможно проанализировать сколько-нибудь подробно теорию Маркса, охватывающую методологию науки, теорию познания, социологию и политэкономию. Здесь мы коснемся только двух аспектов экономики, которые сейчас для нас являются наиболее злободневными.

Маркс, как известно, утверждал, что капитализм развивается хаотично, от кризиса к кризису: огромный рост производительных сил общества наталкивается на ограниченный уровень платежеспособности населения. Такое несоответствие периодически приводит к кризисам и потрясениям общества, страданиям огромных масс людей. Это присущее капитализму противоречие, считал Маркс, может быть устранено только в новой социально-экономической формации, которая, обобществив производственный потенциал общества, устранит хаотичность его функционирования, еще больше разовьет его и тем самым создаст более высокий уровень жизни общества.

Наш реальный социализм в первые годы своего существования оправдывал надежды и демонстрировал высокие темпы роста, но потом стал все больше и больше огорчать нас и в конце концов оказался, как мы считали, совсем неэффективным и поэтому потерпел поражение.

То разочарование, которое испытываеют сейчас большинство при виде того, чем мы заменили наш бывший социализм, находит немедленные объяснения, которые непрекращающимся потоком льются из радио- и телеэфира: оказывается, что свободная рыночная экономика _ это замечательная вещь, основа эффективной и безпроблемно функционирующей экономики, которая существует на Западе. А если кое-где порою возникают экономические трудности, то это следствие неумелого управления экономическим механизмом или связано с чисто местными особенностями: в России _ мафия, в Южной Корее _ чэболы, гигантские государственные конгломераты, не поддающиеся управлению, в других южноазиатских странах _ неупорядоченный кредит и т. п.

Разумеется, нельзя отрицать существование высокого уровня жизни значительной части населения в странах Запада, но на эффективность свободной рыночной экономики можно посмотреть и в другом ракурсе. Если под эффективностью экономики понимать ее способность удовлетворять потребности человека, а современный капитализм рассматривать как глобальную систему, а не отдельные страны, то для признания современного капитализма эффективным нет никаких оснований. Задумаемся: ежегодно в мире при избытке продуктов питания умирают от голода 30 млн человек, 11 млн детей умираюет от излечимых болезней. Иными словами, при победоносном капитализме за один год умирает от голода и отсутствия элементарной медицинской помощи в два раза больше людей, нежели СССР потерял за четыре года жестокой войны. Диаграмму "эффективности" рыночной экономики можно обогатить еще некоторыми данными: количество безработных становится все больше и больше; количество людей, живущих в городских трущобах, растет в два-три раза быстрее, чем темпы роста населения нашей планеты; деградация окружающей среды достигла, по мнению экспертов, критической точки.

Ужасающая нищета, конечно же, удел стран третьего мира. Но и в некоторых так называемых цивилизованных странах далеко не все благоденствуют. Так, лауреат Нобелевской премии экономист Дж. Гэлбрэйт в своей лекции" Здоровое общество" говорил в 1994 году: "Рыночная экономика, мотивируемая сиюминутной прибылью, не может обеспечить население дешевым жильем, не гарантирует всем медицинского обслуживания и образования, разрушает окружающую среду. Поэтому требуется вмешательство государства в экономику. Степень такого вмешательства в экономику стран Запада является недостаточной, следствием чего и является самый длительный период депрессии". Другой выдающийся американский ученый Н.

Чомски, выступая в Лондоне в 1994 году, говорил о "десятках миллионов американцев, каждый день ложащихся спать голодными" и "миллионах детей, страдающих от болезней и недоедания, как и в странах третьего мира". К этому можно добавить, что по экономическим мотивам каждый третий ребенок в Америке не прививается против обычных детских болезней, а каждая четвертая беременная американка не получает дородовой медицинской помощи. Так что сегодня невольно начнешь переосмысливать казавшийся многим просто "страшилкой" советской контрпропаганды светлый образ "развитого капитализма".

Довольно высокий уровень материального обеспечения большей части населения развитых стран _ это сознательный выбор их политической элиты. Стремясь обезопасить себя от возможных политических потрясений, она вынуждена поддерживать его в своих странах, компенсируя себя за это сверхэксплуатацией стран третьего мира, создав с помощью своей экономической и военной мощи мировой порядок, который позволяет странам, в которых проживает примерно 23 процента населения планеты, использовать 85 процентов мирового дохода.

Многие убеждены, что "падение коммунизма" является самым веским опровержением марксизма с его общественной собственностью и коллективизмом. С нашей точки зрения, сила этого аргумента такая же, как если бы кто-нибудь после серии неудачных попыток запустить искусственный спутник Земли, которые имели место и у нас, и в США, заявил бы, что космонавтика _ это только мечта. Именно потому, что идея общественного управления экономикой не является выдумкой, Маркс был не единственным, кто выдвигал эту идею. А. Эйнштейн, не будучи коммунистом, в своей известной статье "Почему социализм?" подтвердил теоретическую обоснованность и необходимость общественного управления экономикой по мере ее развития. А экономическое развитие стран Запада подтверждает эту общественную потребность. Так, в 30-е годы, в период Великой депрессии, развитые капиталистические страны с готовностью восприняли экономическую теорию Дж. Кейнса, основным элементом которой было требование государственного вмешательства в экономику.

Разумеется, Кейнс это не Маркс, но его программа оздоровления капитализма может считаться первым шагом ограничения эгоистического интереса в экономике, которая вместе с благоприятной конъюнктурой послевоенных лет (восстановление Европы и огромные военные расходы времен холодной войны) привели к 30-летнему стабильному росту в странах Запада. Но начиная с середины 70-х годов экономика промышленных стран опять начала давать сбои, а теперь вылилась в явный кризис в Японии и других южноазиатских странах. Все это подтверждает необходимость более радикального централизованного вмешательства в макроэкономические процессы. Но идеи противника капитализма Маркса на Западе, конечно же, не приемлемы, поэтому более мягкий их вариант сторонника капитализма Кейнса все еще остается путеводной звездой многих экономистов и политиков в развитых странах.

Научный директор Национального исследовательского центра Франции и один из редакторов коллективной монографии "Государства и рынки"

(Лондон, Нью-Йорк, 1996) Р. Буайе пишет: "Современный капитализм вошел в беспорядочный период проб и ошибок... Отсутствие существенного оздоровления является мощным напоминанием того, что мировой порядок, основанный на свободной торговле и либерализме, пока что создает больше проблем, чем решений". Поэтому, считает Р. Буайе, идея Кейнса о том, что "только прямое или косвенное вмешательство государства может положить конец спаду и привести экономику к полной занятости", остается в силе.

Если о вмешательстве государства говорят "там", "у них", то нам, как говорится, сам Бог велел подумать об этом. Особенно следует прислушаться нашим реформаторам, если они действительно хотят поднять нашу экономику, к идеям "социализации инвестиций" и "эвтаназии класса рантье", под которыми Кейнс понимал лишение власти финансовых капиталистов, определяющих с помощью инвестиций направление экономических процессов.

Можно по-разному относится к ленинскому высказыванию, что марксизм всесилен, потому что он верен. Кто-то, прочитав это, скептически улыбнется, кто-то презрительно отвернется. Но, право же, непредвзято говоря, много справедливого в этом смелом утверждении есть и поныне.

Анатолий ВЕРБИН,политолог